Легенда о ненормальной принцессе - Кристина Линси

– Мне не дали тетрадь, – пробормотала Фая, краснея.

Дежурные не помнили, сколько тетрадей они раздали.

– Кто взял чужую тетрадь? – спросила Изольда Моисеевна.

Ответа не было.

– Наверное, я случайно забыла ее, – предположила учительница.

Фая облегченно вздохнула.

– Результаты контрольной очень плохие! – объявила Изольда Моисеевна. – Четверок и троек мало, в основном – двойки. Будем надеться, что в следующий раз вы отнесетесь к работе более серьезно.

На следующем занятии Изольда Моисеевна сказала, что потеряла тетрадку Шершневой, и Фая осталась без оценки.

Родители продолжали ссориться, а потом отец совсем ушел из дома. Фая приставала к матери с расспросами, но та не желала ничего объяснять.

Вторую контрольную Фая старалась делать аккуратно, и чертежи выполнила так, как положено. На этот раз учительница сразу выставила все оценки в журнал и не доверила тетради дежурным.

– Отвратительно! – заявила Изольда Моисеевна. – Четверок совсем нет!

Фая похолодела.

– Троек всего шесть, остальные двойки, – продолжила учительница.

«Пусть тройка, это лучше, чем двойка», – подумала Фая.

– Пятерка одна-единственная и я хочу взглянуть на ее обладательницу! – Изольда Моисеевна вопросительно посмотрела на испуганно притихших учеников. – Кто из вас Фаина Шершнева?

– Я! – Фая встала с виноватым видом, и только потом до нее дошел смысл услышанного.

– Умная девочка и аккуратная! – похвалила Изольда Моисеевна.

– Она круглая отличница! – крикнул Коля Быков.

– Жаль, что я потеряла твою тетрадь с первой контрольной еще до того, как успела проверить! – огорченно вздохнула Изольда Моисеевна. – Но ты не переживай по этому поводу! Никто не сомневается в том, что твоя первая контрольная тоже была безупречной.

Учительница поставила в журнал вторую пятерку. Фае было стыдно. Она хотела признаться в обмане, но не осмелилась.

В конце четверти Изольда Моисеевна направила Фаю на олимпиаду по математике, и та заняла первое место. По другим предметам Фая тоже получала отличные оценки и участвовала в олимпиадах.

А дома атмосфера постепенно накалялась. Мама стала нервной и злой. Она устроилась на работу. По вечерам мама мыла полы в какой-то организации, а Фая в это время следила за Лелей.

Глава 2. Обострение семейных конфликтов

Когда Фая перешла в пятый класс, Леля начала учиться в первом. Мама стала работать на заводе, в областном центре. Она уезжала рано утром и возвращалась поздно вечером, усталая и взвинченная. Фая выполняла всю домашнюю работу, помогала Леле по учебе и по-прежнему была отличницей. Но мама смотрела на Фаю со злостью, обзывала ее тупицей, тунеядкой и уродиной.

– Чем ты недовольна?! – не выдержала однажды Фая.

– Молчи, дура! Не смей так разговаривать с матерью! – раздалось в ответ.

Фая ошеломленно посмотрела на маму и расплакалась. Леля тоже рыдала.

– Прекрати нервировать свою сестру! – крикнула мама. – Ты специально доводишь Лелю до слез, потому что завидуешь ей!

– Я завидую Леле?! – изумленно переспросила Фая, обожавшая младшую сестренку.

– Леля красивая, вся в меня, а ты такая же страшная, как твой отец! – гневно заявила мама.

Фая ощутила, как горячий комок подкатил к горлу. Сердце забилось сильно, часто, неравномерно. В глазах потемнело…

– Вставай, дура! Я знаю, что ты притворяешься! – врезался в сознание визгливый голос.

Фая открыла глаза и увидела вверху что-то белое. Потом поняла, что это потолок. А она сама лежит на полу.

– Файка дура! Она притворяется больной! – рассмеялась Леля.

– Ты встречалась с отцом, и он научил тебя изображать припадки, чтобы напугать меня? – спросила мама, с ненавистью глядя на Фаю.

– Нет! – возразила Фая, с трудом поднимаясь с пола. Голова кружилась. Дышать было больно.

– Твой отец – алкоголик и идиот! – заявила мама. – Он никогда не любил и не жалел меня. А мне нельзя расстраиваться, потому что у меня больное сердце. Я могу умереть.

Последние слова ужаснули Фаю.

– Я никогда не буду тебя огорчать! – пообещала она.

– Не умирай, пожалуйста! – всхлипнула Лёля, сочувственно глядя на маму.

С того дня Фая стала жить в постоянном страхе. Она не хотела, чтобы мама умерла и боялась остаться сиротой. Подруги рассказывали ей, что сирот отправляют в детский дом, который похож на тюрьму.

«Принцесса Анжела так и жила в неволе. Все родственники и друзья давно забыли о ней. Сначала к ней тайком прилетали маленькие феи, которые обучали принцессу разным наукам. Но потом феи перестали посещать Анжелу, и она осталась совсем одна».

Вернулся отец, чтобы помириться с мамой, но она снова стала ругаться с ним. Отец утверждал, будто мама серьезно больна и уговаривал ее лечиться.

– Ты сам сумасшедший! – кричала мама. – А у меня больно сердце! Оставь меня в покое!

Отец вызвал «скорую». Маму хотели увезти в больницу, но она отказалась.

Потом всю ночь родители скандалили, а утром отец опять уехал.

Когда Фая перешла в шестой класс, нервные срывы у мамы участились. Она ругала Фаю по малейшему поводу и часто даже без какой-либо причины. Фая, молча, терпела.

В восьмом классе у Фаи оставалось совсем мало свободного времени. Леля не слушалась ее и из отличницы превратилась в хорошистку, а потом стала троечницей.

Фая продолжала учиться отлично.

Мама жаловалась на сильную усталость и нехватку денег. Она говорила, что на заводе платят мало, хотя работа тяжелая и алименты от отца мизерные.

Жили Шершневы, действительно, очень бедно. Вся мебель состояла из старого, кривого стола, четырех стульев, трех кроватей, древнего шкафа и тумбочки, на которой размещался черно-белый телевизор, купленный еще при отце. На кухне, отделенной занавеской, находились стол, табуреты, маленькая электрическая плита, умывальник и печь, называемая галанкой. Воду набирали из колонки, расположенной через три дома напротив конторы с длинным непонятным названием. Фае нравилось ходить за водой и рассматривать нарядных женщин, работающих в конторе. Топить галанку она тоже любила и могла долго любоваться на огонь. К любой домашней работе Фая относилась творчески и с фантазией. Моя полы или посуду, она представляла себя Золушкой, а сад мысленно превращался в волшебный лес или джунгли. Пропалывая грядки, она внушала себе, будто спасает полезные растения от ядовитой травы.

Леля упорно не желала помогать Фае, предпочитая все свободное время проводить на улице.

– Она еще маленькая, пусть отдыхает, – защищала мама младшую дочь.

– В ее возрасте я уже выполняла домашнюю работу, – возразила Фая.

– Я тоже была старшим ребенком в семье и никогда не заставляла младших трудиться, хотя мы жили тогда в деревне, и работы было много. Если я не успевала что-то сделать, родители наказывали меня.

– Как наказывали? – испуганно поинтересовалась Фая.

– Били и оставляли без ужина, – пояснила мама и нахмурилась.

Фае стало жалко ее. И еще она поняла, почему мама не хотела общаться со своими родителями и другими родственниками. Бабушка иногда навещала их, и каждый раз ругала маму, а та тоже кричала, выпроваживала бабушку из дома, а потом долго плакала.

Бабушка жила отдельно вместе с дедом и тетей Наташей. Дом у них тоже был маленький, но уютный. Галанка в доме отсутствовала, ее заменяли металлические трубы и батареи. Кроме того, имелись газовая плита и водопровод.

У тети Наташи была дочка Ира, ровесница Фаи. Сначала Фая дружила с ней, но, после ухода отца мама категорически запретила Фае приближаться к Ире и тете Наташе. Никаких объяснений по этому поводу мама не дала, а лишь сказала, что тетя Наташа – плохая.

После восьмого класса Фая решила поступить в техникум. Она собиралась быстрее освоить какую-нибудь профессию, чтобы начать работать и помогать семье финансово. Но маме такой план не понравился.

– Тебе надо поступить в институт, чтобы я могла гордиться тобой. У моих дочерей должно быть высшее образование.

– Я еще не выбрала профессию, – призналась Фая. – Хотя иногда мне хочется стать актрисой.

– С твоей внешностью?! – усмехнулась мама. – Фаина Раневская тоже не отличалась красотой, – напомнила Фая.

– Она талантливая, а ты – полная бездарность! – вынесла приговор мама.

– У меня пятерки по всем предметам, – возразила Фая.

– Чтобы стать актрисой, этого мало.

– А еще я умею петь, – снова попыталась реабилитироваться Фая. – Учительница по музыке хвалила меня.

– Из жалости! – заявила мама. – У меня превосходный голос и у Лели тоже, а тебе медведь на ухо наступил, и ты не поешь, а орешь или пищишь.

Фае стало стыдно. Она перестала посещать факультативы по пению и музыке и отказалась участвовать в школьном ансамбле, чему была даже рада, так как не могла одеваться соответственно. Девочки, выступавшие в ансамбле, носили такие вещи, о которых Фая и мечтать не смела.